Выдающийся российский ученый, лауреат Нобелевской премии по физике, академик Жорес Алферов в воскресенье отмечает свое 85-летие. В интервью корреспонденту РИА Новости Виктории Ивановой Алферов рассказал о том, какие, по его мнению, направления надо развивать в российской науке и с кем из зарубежных партнеров отечественные ученые должны активно сотрудничать.
— Жорес Иванович, какие направления могут быть приоритетными с точки зрения развития российской науки?
— Междисциплинарное обучение и междисциплинарные исследования — это то, в чем мы можем и должны выиграть. Например, в области бионаномедицины. Самое главное — здоровье человека. Физика дала здравоохранению очень много — сначала были открыты рентгеновские лучи, потом родились ультразвуковая диагностика, компьютерная томография.
На стыках рождается и еще родится очень много нового и очень важного. Этот подход должен отразиться и на образовании — надо очень широко учить молодежь основам физматнаук и информатике и одновременно с этим учить основам биологии и медицины. Физическое образование у нас всегда было хорошее, теперь надо подтянуть в других областях. Мой проректор Михаил Владимирович Дубина, доктор медицинских наук, он мне всегда говорит: "Жорес Иванович, физики с вашей кафедры гораздо быстрее осваивают биологию и медицину, чем медики с моей могут освоить физику". Это трудно, но нужно.
Основная беда российской науки — это невостребованность научных результатов нашей экономикой и обществом. Когда наука нужна, находится и финансирование, и все прочее.
Один из министров Саудовской Аравии сказал, что каменный век кончился не потому, что возник дефицит камня, и век нефти кончится не потому, что иссякнет нефть. Каменный век закончился потому, что изменились технологии и на смену камню пришли другие материалы. На смену той энергетике, которая существует сегодня, придет новая энергетика, потому что новые технологии окажутся и эффективнее, и экономичнее. Но чтобы они были в стране, нужно развивать экономику — прежде всего, на основе высокотехнологичных отраслей промышленности, которые были в стране раньше.
— Насколько нынешняя сложная геополитическая ситуация сказывается на отечественной науке? С кем России надо активнее развивать партнерство в исследованиях?
— Текущая геополитическая ситуация, я думаю, на российской науке пока непосредственно не сказывается. Научно-технологический прогресс второй половины ХХ века полностью определялся соревнованием советских и американских ученых. Я всегда это подчеркивал, и в годы холодной войны тоже. Очень жаль, что это соревнование закончилось. Благодаря ему научные исследования и в Советском Союзе, и в США шли широким фронтом практически во всех областях науки.
Это сотрудничество чрезвычайно важно и сегодня, несмотря на так называемый брейн-дрейн, несмотря на отъезд из России специалистов. Мы унаследовали широту исследований и, в общем, довольно высокий уровень научной квалификации, который пока еще не упал катастрофически.
— Мы встретились с вами в Париже, и я не могу не спросить вас о сотрудничестве России и Франции. Как вы оцениваете его важность в научной области?
— С французами нужно и должно сотрудничать. Здесь были неплохие физические школы, здесь был великий Фредерик Жолио-Кюри. Во Франции, по-моему, 60% электроэнергии производится атомными станциями, но при этом на них, слава богу, нет крупных заметных происшествий. Французы должны благодарить за это созданную Жолио-Кюри технологическую школу, которая в том числе занимается и подготовкой кадров. Ему же принадлежат замечательные слова, которые я люблю цитировать: "Каждая страна должна внести свой вклад в сокровищницу мировой цивилизации развитием научных исследований. Если она этого не делает, она превращается в колонию".
Мы традиционно сотрудничаем с французскими коллегами в ряде отраслей, но, конечно, фронт научного взаимодействия с Соединенными Штатами Америки у нас всегда был значительно шире.
— Вы сопредседатель консультативного научного совета "Сколково". Как, по вашему мнению, развивается этот проект?
— Многие ждали от этого проекта чего-то похожего на новосибирский Академгородок или Зеленоград, но "Сколково" не задумывался как подобный им центр и не должен им быть. Это совершенно разные проекты. В "Сколково" много недостатков, но я всегда подчеркивал, что "Сколково" — это не территория, это идеология.
Сегодня для нас самая важная задача — развивать новые технологии, чтобы этот сектор нашей экономики стал играть все более важную роль. Для этого нужно использовать все средства. В первую очередь создавать стартап-компании, которые могут рождать новые технологии.
И пусть ребята, которые эти стартапы создали, хорошо заработают. Слава богу! Вот это и есть идеология "Сколково", и это нужно поддерживать. И наша задача как консультативного научного совета — увидеть, предложить и поддержать такого сорта работы. Мы это делаем, и есть успехи. Эту сколковскую философию должны перенять и в Академгородке, и в Зеленограде, и в других сохранившихся у нас научных центрах.
— Как вы оцениваете работу Сколковского технологического университета, в котором инженерное образование и научные исследования будут объединены с основами предпринимательства?
— Изначальная идея была, в принципе, нормальная — создать новый тип института, университета. Но выбрали неправильный способ. Хотели так: мы заплатим MIT (Массачусетскому технологическому университету в США — ред.), а он нам все сделает. Хотя зарубежные коллеги по нашему консультативному научному совету — и американцы, и немцы — сразу говорили: прежде всего, создавать такой институт нужно на основе российских вузов, используя вдобавок опыт и MIT, и Стэнфорда, и, возможно, других.
Я согласен с этим. Не потому, что я патриот российских вузов, хотя я таким являюсь. Причина другая: чтобы создать что-то у нас, нужно базироваться на том, что у нас уже есть, приложив к этому зарубежный опыт. Ведь в образовании тоже должны происходить изменения, они рождаются в творческих муках, и мы знаем и пробуем эти методы. Поначалу мнение нашего консультативного научного совета осталось без внимания, но со временем к нам все-таки немного прислушались и были созданы научно-учебные центры в Новосибирском университете и в нашем Академическом университете.
