Согласно независимой обработке данных группы Талеярхана, ими зарегистрирован не сигнал от термоядерной реакции, а всего-навсего распад неучтенной ими примеси стандартного лабораторного изотопа. Кроме того, расследование журнала Nature вскрыло многие нелицеприятные подробности работы группы Талеярхана в последние годы. Похоже, в сенсационной истории с ультразвуковым термоядом поставлена точка.
Возможность того, что сонолюминесценция (свечение, порожденное ультразвуковыми волнами в жидкости) способна зажечь термоядерную реакцию, будоражит научное сообщество уже несколько лет. В 2002 году исследовательская группа под руководством Руди Талеярхана (который в то время работал в американской Национальной Лаборатории в Оук Ридже) объявила о наблюдении следов термоядерной реакции (а именно, о детектировании нейтронов определенной энергии) в процессе сонолюминесценции в дейтериевом ацетоне. Несмотря на критику и на то, что эти работы противоречили всем предыдущим опытам по сонолюминесценции, группа Талеярхана из года в год сообщала о новых данных, подтверждающих первоначальное заявление.
Главным объектом критики этих работ была удивительная непрозрачность как самой экспериментальной методики, так и обработки и представления полученных данных. Основным недостатком опытов Талеярхана являлось то, что для запуска сонолюминесценции использовали мощный нейтронный пучок, а затем с помощью сложной статистической обработки из него вылавливали те редкие нейтроны, которые должны были получиться в ядерной реакции. Очевидно, что при такой постановке эксперимента даже малейший неучтенный источник погрешности мог кардинально изменить результаты.
В недавней статье, про которую мы писали в заметке Эпопея с ультразвуковым термоядом продолжается, тот же коллектив авторов, приняв во внимание критику, провел эксперименты по иному сценарию. Вместо нейтронного пучка для запуска процесса использовалась естественная радиоактивность урановых солей, растворенных в рабочей жидкости. Как утверждают авторы, нейтроны с примерно требуемой энергией регистрировались и в этом случае. По их мнению, это безоговорочно доказывает реальность ультразвукового термояда.
Эта статья группы Талеярхана отличалась от предыдущих еще в одном аспекте: на этот раз в отдельном многостраничном приложении были подробно представлены промежуточные данные. Именно их обработку решил проверить сотрудник Университета Калифорнии Брайан Нараньо (Brian Naranjo), один из авторов открытой в прошлом году пироэлектрической термоядерной реакции и специалист по нейтронным детекторам. Результаты этой проверки автор излагает в своей одностраничной заметке physics/0603060, направленной в журнал Physical Review Letters.
Нейтронные детекторы имеют более чем полувековую историю, и существующие сегодня стандартные программные пакеты позволяют во всех деталях промоделировать отклик детектора на тот или иной нейтронный источник. Автор работы провел численное моделирование процесса детектирования в тех конкретных условиях, которые были указаны в статье Талеярхана, и выяснил, что если бы нейтроны действительно рождались в термоядерной реакции, их распределение по энергии отличалось бы от приведенных экспериментальных данных. На глаз это отличие не очень заметно, но статистика утверждает, что оно не может быть игрой случая: вероятность такого искажения получилась меньше одной миллионной.
А значит, утверждение Талеярхана, что данные нейтронного детектора подтверждают наличие термоядерной реакции, оказалось неверным.
Нараньо решил тогда выяснить, на что вообще похожи эти нейтронные данные. Повторяя моделирование для целого ряда возможных источников, он получал результаты, не похожие на полученную в эксперименте гистограмму. И лишь в единственном случае моделирование дало согласие (причем прекрасное) с экспериментом: в предположении, что в рабочей жидкости присутствовал и радиоактивный изотоп калифорний-252. Калифорний-252 — это еще один часто используемый лабораторный источник нейтронов, применяемый также в онкомедицине. Не исключено, что (случайно или нет) он попал в тот образец урановых солей, который растворялся в рабочей жидкости.
Стоит отметить, что и в самом Университете Пердью, постоянным сотрудником которого Талеярхан стал в 2004 году, похоже, грядет внутреннее расследование его деятельности. Как сообщает журнал Nature, многие из бывших коллег Талеярхана в интервью Nature высказали сомнения в надежности его подходов к проблеме и полученных им результатов.
Расследование журнала вскрыло прелюбопытную историю взаимоотношения Талеярхана и других сотрудников этого университета. На протяжении последних трех лет они безуспешно пытались воспроизвести результаты Талеярхана на том же самом оборудовании и столь же безуспешно пытались заполучить от Талеярхана полный массив необработанных экспериментальных данных. За это время была подготовлена обстоятельная статья с описанием их безуспешных попыток, но Талеярхан был категорически против публикации каких бы то ни было отрицательных результатов. Коллеги решили проявить терпимость к новому сотруднику и отложили публикацию своей статьи (сейчас, впрочем, статья уже направлена в журнал Nuclear Technology).
Выяснилось также, что и «независимое подтверждение» ультразвукового термояда, про которое мы писали в заметке Ультразвуковой термояд: эпизод третий, было опубликовано «по знакомству» в обход стандартной процедуры рецензирования. Один из соавторов этой работы уже официально покинул лабораторию Талеярхана и отказался от каких-либо комментариев. А завершается отчет о расследовании словами, что редакция журнала Nature пыталась связаться с Талеярханом в последние дни, но вначале он, сославшись на занятость, отказался от комментариев, а затем вообще пропал из виду.
Что ж, факты говорят сами за себя. И развязка истории с ультразвуковым термоядом, похоже, уже наступила.
Игорь Иванов
